Дюрваль. Да он следует за вами всюду.
Дюмениль. Кроме моего дома, в котором он, конечно, никогда и не будет, если вы сами не научили его силою врываться в двери…
Дюрваль. Да, я, может быть, был немножко крут, немножко вспыльчив… у меня такая натура… Скажите же мне, будьте великодушны, видели вы его?
Дюмениль. Никогда, и очень жалею, если, как вы говорите, он похож на своего отца.
Дюрваль. Это очень любезно с вашей стороны… Я начинаю верить… Но вы могли узнать из его писем…
Дюмениль. Он их не подписывает.
Дюрваль. Неужели?
Дюмениль. Посмотрите.
Дюрваль. Правда… (В сторону.) Она точно не виновата… (Громко.) В таком случае очень ясно, что… я напрасно жаловался… Но что мне делать… Бедный Адриан! он пропадает от любви… в полном смысле пропадает! Он пренебрегает выгодной должностью… он, пожалуй, откажется от женитьбы на дочери сборщика податей! всё расстроится… Теперь я вас видел, и нахожу, что комедиантка тоже может быть порядочным человеком, то есть женщиной… Но вы знаете, всякому должно держаться своего звания.
Дюмениль. О, конечно, звание стряпчего…
Дюрваль. От этого звания зависит вся его будущность…
Дюмениль (с участием). Его будущность, его счастие… О, сударь, в таком случае надобно постараться его исцелить.
Дюрваль. Исцелить? Да, да, конечно… но как?
Дюмениль. Это довольно мудрено; я подумаю. Приходите завтра.
Дюрваль. Завтра? вы говорите завтра?
Дюмениль. Я очень занята… я играю сегодня новую роль.
Дюрваль. Вы играете сегодня… Ах, боже мой! не играйте, пожалуйста.
Дюмениль. Почему?
Дюрваль. Он еще раз увидит вас… и более воспламенится: тогда уж его не вылечишь… умоляю вас, повидайтесь с ним сегодня же. Посмотрите (подходит к окну), вот стоит карета… я ее найму… и через четверть часа… Ах, боже мой! посмотрите-ка… видите ли вы там, внизу, против окна… этого неподвижного человека…
Дюмениль. Кто же это? кто он?
Дюрваль. Он, ей-богу, он… голова открыта и нос кверху… ах несчастный! он не чувствует дурной погоды… он простудится.
Дюмениль. Да, в самом деле он очень недурен…
Дюрваль. Ну вот, я вам говорил…
Дюмениль. Знает ли он, что вы здесь?
Дюрваль. Нет еще.
Дюмениль (отводя его от окна). Так не показывайтесь же.
Дюрваль. Но…
Дюмениль. Не мешайте же мпе, я его вылечу, обещаю вам.
Дюрваль. Вы обещаете?
Дюмениль (подавая ему руку). Честное слово.
Дюрваль. Ах, вы удивительно добры! (В сторону.) Она, того гляди, и меня обворожит, черт возьми!
Те же и Луиза.
Дюмениль. Луиза, ты видишь этого молодого человека, там, против наших окон?
Луиза. Этого молодого человека? Ах, боже мой!.. это…
Дюрваль. Черт возьми, это мой сын, Адриан.
Луиза. Ваш сын, ваш… ну уж трудно угадать.
Дюрваль. Что такое?
Луиза. Извините, сударь… если б я знала… конечно бы…
Дюмениль (Луизе). Скажи Роберту, чтоб он пригласил его сюда.
Дюрваль. А мне уйти?
Дюмениль (показывая на дверь с левой стороны). По этой потаенной лестнице.
Луиза (в сторону). Что всё это значит?
Дюрваль. Отделайте его хорошенько, я буду обязан вам вечно…
Дюмениль. Хорошо, хорошо… я постараюсь.
Дюмениль и Дюрваль уходят налево.
Луиза (одна).
Луиза. Отец его здесь, собственною своею особою!.. Он не хотел говорить при мне… а теперь маменька посылает за его сыном… это ясно!.. (Подходя к окну.) Вот он… еще дожидается, хочет уйти… я лучше позову его сюда. (К окну.) Эй! послушайте, государь мой, пожалуйте сюда… Идет… ах, как он доволен, как доволен… однако ж он поступает, как его отец… растолкал весь народ… бежит…
Луиза и Адриан.
Адриан (останавливаясь в дверях). Сюда ли?
Луиза. Пожалуйте, господин Адриан.
Адриан. Ах, сударыня! возможно ли! меня ли вы хотели позвать?
Луиза. Разумеется, вас… да войдите же.
Адриан (входя.) Я не смею верить… такому счастию! это мечта!
Луиза (таинственно). Нет, сударь; здесь есть дама, которая хочет с вами говорить.
Адриан. Она удостаивает меня принять!.. Она — госпожа Дюмениль…
Луиза. Да, моя крестная маменька… она хочет вам сказать что-то очень интересное.
Адриан. Мне?.. Ах, я не могу привыкнуть к этой мысли…
Луиза. Да что с вами?
Адриан. Темно в глазах…
Луиза. Ах, боже мой!.. Бедный молодой человек! что с ним делается? Садитесь, сударь, — вот стул.
Адриан. Мне здесь садиться? нет… о нет!
Луиза. Вы недолго будете дожидаться: крестная маменька сейчас придет.
Адриан. Сейчас придет… Ах, как я взволнован!..
Луиза (подойдя ближе). Что вы говорите, сударь?
Адриан. Ничего… подите, сударыня, подите… мне надобно собраться с духом.
Луиза (в сторону). Он очень недурен! (Громко.) Прощайте, господин Адриан, смелее, господин Адриан. (Уходит налево.)
Адриан (один).
Адриан. А! так вот этот чертог, где пролетали дни ее вдохновенные!.. Ах, боже мой! да не мечта ли это?.. ужели я увижу ее?.. Как заговорить с ней?.. как открыть свое сердце той, которая заставляет биться столько сердец?.. о нет! я никогда не осмелюсь!.. я буду говорить разве на коленах… Ах! в моих поэтических снах я уже видел ее; да, это была она; для нее трудился я с такою любовью над созданием, в котором собрал все сокровища моей души, чтоб изобразить свой идеал… Но что стихи, стихи, которые всякий может к ней адресовать… Ах, как много мои стихи ниже ее гения, ее красоты, которая так могущественно завладела мною… Стихи, которые я сочинил сейчас под ее окошками, мне кажутся лучше всех… но я так расстроен, что не соберу их в моей памяти… однако попробую… Ах! я уверен даже, что самая поэзия покинет меня в тот миг, как я ее увижу. (Остается в размышлении.)