Том 6. Драматические произведения 1840-1859 - Страница 143

143

Клара. Вы?..

Кокорику. Я, моя прелесть, я; один раз я увидел вас в окно и с тех пор везде вас видел… ваши глазки, словно два горячие угля, так и жгли меня… мое мученье было нестерпимо, и я решился объясниться с вашей бабушкой…

Клара (строго). С моей бабушкой?.. да как же вы смели?.. (Ласково.) Что ж она вам сказала?.. верно, указала дверь — и прекрасно сделала!

Кокорику. Прекрасно, но напрасно! — мне указали дверь, а я не послушался ее, влез в окно!.. и неужели вы оправдываете ее отказ?.. покорнейше благодарю! я думал, что недаром хлопочу… а вы вот как поговариваете!.. для чего ж я нынче прошел добрых полмили, следуя за вами?

Клара. Советую вам воротиться — и тогда будет ровно целая миля…

Кокорику. Смейтесь, смейтесь, мамзель Клара… бог с вами, я, кажется, вам ничего худого не делал… Любовь не порок… а если я вас заставил немножко пройтиться, так это единственно для того, чтоб повидаться с вами и поговорить, — вы сами знаете, как бабушка ваша за вами смотрела, держала вас как затворницу и решительно никуда не пускала.

Клара. Всё это так, но по вашей милости я потеряла курочку, — вот в чем вы виноваты. (Слева выходит Бутондор.)

Кокорику. О! на этот счет будьте спокойны: следуя за вами, я и курочку вашу не терял из виду, вон она там, в корзине.

Клара. В самом деле!.. Ах, отдайте ж мне ее. (Бежит к корзине.)

Кокорику (удерживая ее за руку). Позвольте! сперва нам должно объясниться.

Клара (сердито). Объясниться с вами, это что еще 8а новости, сударь!

Кокорику. Ну вот, за что вы рассердились! разумеется, нам должно объясниться, потому что вы еще не знаете, кто я.

Клара. Вы дурной, злой человек, вот кто вы!

Бутондор быстро подбегает к корзине, не быв замечен, вынимает из нее курочку и, поставив корзину на прежнее место, уходит в овин.

Кокорику. Да, с первого взгляду я похож на это; но в самом-то деле я, право, добрый малый и люблю вас до безумия, — вот мое сердечное состояние; что ж касается до карманного состояния, то, разбирая его, вы нашли бы один мрак и пустоту… у меня нет ни отца, ни матери, но я единственный наследник моего крестного батюшки, который три недели назад указал мне двери с добрым толчком, приговаривая: «Убирайся вон!», — и этот родственный поступок сделал меня совершенно без пристанища, — вот вам вся моя история! (В сторону.) Если и после этого она меня полюбит, то можно жениться.

Клара. Верно, ваш крестный батюшка вас выгнал за дурное поведение.

Кокорику. Уж это его дело знать; я и не сержусь на него, с того самого дня я сплю под открытым небом в маленькой рощице, что прямо против окна вашей комнаты; слышу, как вы каждый вечер говорите бабушке: «Прощай!», но, к несчастью, вы имеете дурную привычку закрывать окно сторою, и я вижу только свет… потом темноту, но мое пылкое воображение дополняет остальное, и я счастлив!

Клара. Вот всё, что вы хотели мне объяснить? признаюсь, было зачем заставить меня так далеко идти.

Кокорику. Я вас нарочно привел сюда, потому что сегодня здесь ярмарка, танцы, у каждого молодого танцора будет своя дама, и я не хотел отстать от других.

Клара. Как, вы хотите, чтоб я пошла с вами танцевать? Вот уж этого-то и не будет, сударь!

Кокорику. Как хотите! но если вы не пойдете со мной танцевать, то не получите курочки.

Клара. Вы ужасный человек, я ненавижу вас! (Подает ему руку, вдали слышна музыка галлопада.)

Кокорику (берет). Ненависть — сестра любви! слышите, там уже танцы начались… пора и нам!..

Клара (вырывает руку). Нет, нет!.. я не пойду танцевать… мне бабушка запретила.

Кокорику. Стало, вам не нужна Белянка? А без того я ни за что ее не отдам.

Клара. Ну а если я пойду танцевать, вы отдадите мне ее?

Кокорику. Честное слово!.. (Смотря в кулису направо.) У! как там весело!.. посмотрите, просто летают.;. ну, дайте ж скорей руку — и марш!

Клара (тихо подает руку. В сторону). Господи! как трудно ловить курочек!

Через сцену пробегают несколько пар, танцуя галлопад; <Кокорику и Клара> начинают танцевать, припевая; после каждого куплета они, танцуя, уходят за кулису, и оркестр один играет несколько такт; потом они опять возвращаются на сцену.

Кокорику (на музыку танцев).

Смелее! крепче обопритесь!
И попрямее вы держитесь!
Не бойтеся: на всем скаку
Удержит вас Кокорику.

Клара.

Хоть стыдно мне, но признаюся,
Как птичка с вами я ношуся,
Земли не слышу под собой.
Ах, как приятно! боже мой!

Вместе.

Ах, танцы — жизни наслажденье,
В них счастье, радость, утешенье.
Еще пойдемте танцевать,
Чтоб от других не отставать!..

Скрываются и вместе с другими кружатся на авансцене.

Клара. Хоть стыдно мне, но признаюся (и т. д.)

Вместе. Ах, танцы — жизни наслажденье (и т. д.)

Несколько танцующих делают круги на сцене и скрываются за кулисы.

Кокорику. Ну, видите ли, Клара, от того не умирают.

Клара. Мы еще не будем?

Кокорику. Это от вас зависит, — я готов! ля! ля! ля! (Берет ее за руку и начинает танцевать.)

Клара (останавливаясь). Нет! довольно! мне давно пора домой, дайте ж мне курочку, и я пойду.

Кокорику (подходя к корзине). Я дал слово и сдержу его!.. (Берет корзину и, не отдавая ей.) Вот вам, мамзель Клара, Белянка! Белянка! поговори в ларе за меня; скажи, что Кокорику добрый малый и любит ее, как душу.

143